Дорогуша. РИ "Дом, может пора взрослеть?"

[Aliisconsumor]

Каждый шаг - через больно,
Каждый жест - через больно,
Движение вверх - иное,
Чем путь вниз под уклон.
Кто знает, что это такое -
Путь под углом,
Тому суждено породниться с болью,
Тот долю свою найдет во всем.

Друг - боль,
Враг - страх,
Любовь, как коктейль из полета и боли.
Поболей-трава,
Через больно - на волю,
Кто там будет жив, не погибнув едва.

Дорогуша. РИ "Дом, может пора взрослеть?" по мотивам книги "Дом, в котором". 3-5 марта.

Увидеть главное:



Слушать:

Жизнь и любовь:
Мельница – Никогда
Мельница –Dreadnought

Изнанка:
Panic! At The Disco–Let's Kill Tonight

Вся игра:
Imagine Dragons–Believer
Ольга Арефьева и группа Ковчег–Каждый шаг через больно


Читать:

Человек, который смеётся

На самом-то деле, я не люблю рассказывать о себе слишком много, но сейчас особый случай. Сплетение наших судеб, выбор каждого и сила сказанных слов - я не могу молчать.

Меня зовут Роман Добролюбов. Мне 18 лет. Да-да, я анонимный алкоголик. И инвалид.
С моим рождением тесно сплетена смерть моей матери, которую я знаю только лишь по фотографиям. Мой отец не смог простить мне потерю любимой женщины, замкнулся в себе и постарался смириться с тем, что единственный сын никогда не сможет пойти по его стопам военного, "стать мужчиной", да и вообще пойти хотя бы без чьей-либо помощи. Поэтому всю свою осознанную жизнь я провёл на домашнем обучении, взаперти со своим одиночеством, мыслями и учителями. Мне говорили, что я не справлюсь, но я упорно вставал, падал, бился и получал синяки, поэтому к 13 годам трость стала моим единственным другом. Меня отдали в школу, и там я впервые влюбился. Подростковые чувства, юношеский максимализм, звезды с неба и трепетание где-то в груди. Её звали Мила - она была тихим ангелом, светловолосым, нежным, звенящим. К сожалению, я ошибался, и в тот момент, когда она чётко дала мне понять, что я слишком ущербный для этого мира, я уже почти не чувствовал, как избивают меня друзья старшеклассника, который встречался с ней, как я теряю способность идти, как режет холодное лезвие моё лицо - трижды мимо слева, а после острота вспарывает правый угол рта, чтобы я остался Человеком, который Всегда Смеётся...
Попытка пережить предательство, ожоги ненависти от сигар отца, вспоротое запястье. Выпорхнув из лап клинической смерти, я попадаю в Дом и точно осознаю, что больше никому не дам распоряжаться своей жизнью, больше никогда не посмею сломаться и больше никому никогда не поверю.

Я смотрю в зеркало и вижу рассечённое прекрасное лицо. Я Гуинплен, дорогуша.

***

"Отец снится слишком часто. Чем ближе Выпуск - тем чаще во сне приходит тёмная фигура, и сжимаются вокруг стены, и захлопывается за спиной дверь.
Для кого как, а для тебя Дом стал свободой, избавлением.
Каждое утро ты убеждаешь себя, что впереди - надежда, будущее и возможности, но гадкий голосок в голове нет-нет да шепнёт в голове: "какие?"
Тебя даже посетило странное желание пойти и послушать, что там эта новая психолог говорит...

Недавно отец снова снился, закрывал за собой дверь на ключ, а в комнате - ни окошка, ничего. Дурацкая метафора.
А потом сон вдруг разбился на множество разноцветных осколков, словно в калейдоскопе.
Зазвучала откуда-то тихая-тихая мелодия шарманки, запахло кострами, зверинцем и карамелью. И всю оставшуюся ночь снились танцовщицы в ярких платьях, мимы с неуловимо знакомыми лицами, ярмарочные огни и вдалеке - ночное небо с сияющими звёздами.
И было там как никогда спокойно и правильно, словно так и должно быть всегда.
А утром ты обнаружил рядом с кроватью россыпь конфетти.
Это, что, чья-то дурацкая шутка или?

У тебя будет несколько шансов. Несколько возможностей. Где же правильный? Где и с кем?"

***

Бывает странное состояние тревоги,
выражающееся словами «что-то надвигается».
Гуинплен находился именно в таком состоянии,
когда человек чувствует,
что положение еще не определилось окончательно,
когда выжидаешь чего-то, что еще должно произойти.
Смутно настораживаешься.
«Что-то надвигается».
Что? — Неизвестно. Кто? Всматриваешься в даль.

Виктор Гюго. "Человек, который смеётся"

Утро ладится уже из-за того, что Стервятник предлагает выпить. Настойки готовы, мы ищем стаканы, всматриваемся с благоговением в бутылки. Общий круг алкоголя - моя любимая акция в обители Птиц. Настойки прекрасны, но есть хочется особенно сильно, поэтому откидываюсь на кровать и думаю, что скоро обед. Птицы заставляют писать табличку. "Очень хорошо подумай, прежде чем постучаться и (не) войти" - вся наша суть. Вспоминаю, что недавно нашёл в библиотеке потрясающую заныканную книгу, которую стоит показать Рыжему, выскакиваю в коридор, запинаюсь на костылях. Боль прорезает ноги, но я улыбаюсь. Книга про секс и отношения попадает в руки толпы и исчезает. Одобрительно киваю и иду в Кофейник.
Люблю утра. Мы будто начинаем заново, ещё не все успели нацепить свои маски. Моя личная - мои шрамы, а ещё смех и веселье, безудержный карточный калейдоскоп. На самом деле мне почти никогда не смешно и не весело. Ни одна пущенная шутка и галантный комплимент не были искренними полностью. На этих мыслях заставляю себя отвлечься - не дело раскисать - и тут же начинаю творить новые таблички для Кофа. Кролик внимательно следит за тем, как я пишу кривым почерком на куске обоев "Ну очень бухательный стол", а после творю табличку для стола трахательного. Нет, ну а вдруг?.. Думаю, одинокому бармену будет с ним как-то веселее что ли...

Крики на Перекрёстке. Новенькая? "Дорогуша, иди посмотри на новую женщину!" - кричит мне кто-то визгливо-радостный, и я нехотя поднимаюсь. Новая порция криков о том, что вернулся Лорд. Искренняя улыбка захватывает моё лицо, потому что я правда рад. Потому что он свой, это его место, а то, куда он направился (по слухам) - это насилие. Мы увидимся с ним за новой партией в карты, которую я предвкушаю особенно. Мои мысли прерывает недоумённый возглас рядом: "они Лорда с девочкой что ли перепутали?.." С ухмылкой иду в коридор, потому что обед скоро, а хожу я медленно.

Ловлю Суккуб возле выхода.
- Ну что, поцеловала уже всех, кроме меня? Я видел помаду на многих...
Она обнимает меня и целует в щёку.

Мы сталкиваемся в дверях. Он подстрижен, но всё так же красив и горд. И тоже на костылях. Совсем недавно мы сидели в колясках, а сейчас стоим рядом, улыбаясь и пожимая руки. Иногда я ловлю себя на мысли, что он один из немногих действительно может понять меня. Я рад, что он вернулся. Сегодня у Четвёрки праздник.

Лёд очень скользкий. Костыли делают больно. Но я упрямый. Вся толпа идёт весело и беззаботно, я смотрю под ноги и иду. Каждый шаг через больно. Я женюсь на боли. Но не сдамся. Хотя мне хочется. Представляю лицо отца, который презрительно посмотрит так, будто бы я пустое место. А я не пустое место и никогда им не был. Иду дальше.
Еда в столовой прекрасна. Мы достаём новые слюнявчики и люди косятся на нас. Кролик оборачивается, рассматривает котика на моём куске ткани.

- Кролик, знаешь, как мяукают котики?
- Как?
- Мяяяу, - характерный жест лапкой.
- Бл*ть...

Мне смешно. Дронт рассказывает о том, как его раздражают женщины в красном. Просит, чтобы я повлиял. Старается заключить пари на то, чтобы я раздел или переодел всех этих красных женщин. Я восхищённо возмущаюсь, но предлагаю написать на стене информации что-нибудь эдакое. Птицы подхватывают идею с энтузиазмом. Позже на стене появится надпись о том, что зелёный нынче в моде. Краем глаза замечаю, как Стервятник снова говорит с воздухом. Мне становится грустно и за него, и за нас всех, поэтому я молча ем. Неведомая сила заставляет меня повернуться и сквозь несколько столов поймать ответный взгляд Ворона. Будто бы кто-то шепнул нам обоим "посмотри". Резко отворачиваюсь, чувствую, что краснею, но вроде бы ничем не выдаю себя. Как я устал от своих грёбаных тайн и выбора.

Суккуб ловит меня после обеда и заводит в девичью. Мы с Рыжим делим их полигон на две части - Гадюшник и Райские Кущи. Кущи прекрасны и светлы. Я сижу на кровати, поглаживая голову Суккуб, которая лежит у меня на коленях, и рассеянно слушаю про то, что Лэри предложил ей встречаться. Говорю ей о том, что она свободный человек и обязательства, увы, не для неё. Думаю о том, как она нежна и горяча на самом деле, не удивляюсь тому, что в неё влюблены. Восхищаюсь, наконец, тем, что Лэри действительно оказался первым, кто предложил её стать девушкой официально. Жаль, что она не оценит. Я её знаю. Суккуб называет меня семьёй. Хорошо, что она не видит, что творится в этот момент с моим лицом. Как бы мне хотелось рассказать ей... Она ведь могла посчитать, сколько месяцев я не прихожу к ней, пропадая где-то ночью. Но моя названная сестра деликатна к чужим тайнам, поэтому никогда не спросит меня об этом. Иногда мне хочется, чтобы все всё узнали и меня избили до смерти. Суккуб не знает, что делать, и я советую ей честно поговорить с Лэри и не мотать ему нервы. Наш разговор прерывает стук в дверь. Пискляво кричу, что я не одет, и замолкаю, увидев на пороге Каренину, которая смотрит на меня недовольным прищуром. Отпускаю ей комплимент, ухмыляясь, и ухожу к своим, потому что до меня долетает весть о проверке.

Стервятник пытается запихнуть бутылки всюду. Скептический Дронт, заинтересованный Дракон, вдохновлённый Ангел, хохочующий я - все мы с замиранием сердца наблюдаем, как Наш Великий Отец складывает настойки вместе, заматывает изолентой, накрывает горшком и ставит фикус сверху, как бы довершая этот торт вишенкой. Мне становится интересно, как мы после будем что-то наливать и вкусна ли будет бурда, которая нальётся сразу из пяти бутылок? Мне даже немного обидно, что проверка прошла мимо. Ангел снова радостно вещает о любви. Краем уха слышу что-то про Аспид.

- Я знаю, кто нравится Аспид... У меня есть дельфинчик, которого она заприметила на Менялке, но я его не отдал. Захотел, чтобы ей подарил его кто-то, кому нравится она.
- А давай я отдам ему дельфинчика? Я знаю, кому она нравится.

Ангел отдаёт мне подвеску, улыбаясь и сияя.
Иду к женщине, снова чувствую какую-то больную неуверенность. Как осенью, когда она отвергла меня прямым текстом. Я, человек, который не боится общаться с кем-либо, вдруг запинался и терял дар речи, когда она проходила рядом. Хотя с осени утекло много воды, мы все изменились, но пока я несу этого дельфина к ней, я чувствую, что снова теряю все слова.
Она берёт его, улыбаясь, опустив свои подведённые глаза в пол. "Когда человек при беседе смотрит вниз, он либо слишком скромный, либо ему на вас наплевать." Дельфинчик ныряет в декольте, уплывая на двух волнах... Невольно завидую этому млекопитающему.
Молча сидим на её кровати, мысленно даю себе подзатыльники за то, что не могу ничего сказать или даже прикоснуться. Твою мать, Дорогуша! Девушка! Ты в её комнате и на её кровати! Дельфин в декольте плывёт и машет хвостиком! Поднимаюсь, раскланиваюсь и линяю вон.


Рыжая ловит меня и предлагает доиграть нашу партию. Третий раз. Если снова будет ничья, мы поженимся. Если нет, то исполняем желание. Она уводит меня в комнату недалеко от Кофейника, в тишине и покое я проигрываю в третий раз. Я не удивлён. Выдыхаю радостно, потому что даже шутливая свадьба - это не то, что нам обоим надо. Она задаёт вопрос. И я отвечаю честно, что хочу выпуститься и уйти в Наружность (её лицо перекашивается), стать человеком. Достойным человеком. Она притягивает меня к себе и как-то надрывно целует в шею, а после ускользает, оставляя за собой всполох искр. "У тебя всё получится" - партия сыграна верно.

***

Комиссия заставляет нас встать в круг и отозваться на наши наружние имена. Знаю, насколько больно многим физически слышать их. Я стою рядом с Вороном, ощущая его парфюм, и еле держу лицо. Он трижды бросает на меня злые взгляды, а потом с неожиданной яростью начинает стирать помаду с моей щеки. В ужасе отшатываюсь от него - сзади стоят Стервятник и весь Птичник. Ловлю ревнивый взгляд и ухмыляюсь.

- Роман Добролюбов?
- Смею вас заверить, что это я.
- О господи...

Аспид просит идти за ней в комнату. Подмечаю, что стал появляться в Гадюшнике слишком часто. Она показывает мне подарок - нашивку в виде змеи, и я предлагаю пришить её на карман рубашки. "Возле сердца" - намеренно шучу я, она бросает грозный взгляд, пришивая. Обещает проткнуть меня иглой. Дверь распахивается и на пороге возникает Ворон, лицо которого из надменного и спокойного вдруг становится неспокойным и удивлённым. "Идите за мной..." - он хлопает дверью. Я смотрю на покрасневшую Аспид и поднимаюсь, получив рубашку в руки.

Они забирают меня в кабинет, чтобы поговорить о моём будущем. "Вы очень хороший мальчик, в вашем личном деле нет ни одной полоски, ваша успеваемость высока." Киваю, пряча в руке чёрный резиновый член, который в шутку подарила мне Аспид после менялок, висящий на трофейном куске свитера Мертвеца. Киваю и обворожительно улыбаюсь. Ворон слушает, стоя около двери. Не могу смотреть на него, когда они говорят мне о том, что они хотят быть моими опекуншами, хотя после Выпуска мне придётся пожить у отца. Да-да, конечно, он будет рад меня видеть... Да? 10 лет обучения в учреждении, чтобы потом быть библиотекарем? Ну конечно же это прекрасно, merci beaucoup!
Александр, ты слышишь этот разговор. Я почти уверен, что это ты попросил обратить внимание на меня. Ты хотел как лучше. Ты хочешь, чтобы я выпустился и стал кем-то. Хотя бы ты не считаешь меня инвалидом, помогая встать на ноги.
Разговор выбивает из меня клинья, хотя я продолжаю улыбаться.

***

Иду в Кофейник с надеждой напиться. Птицы обиженно тянут меня выпить с ними уже в который раз. Сажусь рядом с Лэри и замечаю рядом Аспид. Слышу занимательный разговор, в ходе которого осознаю, что он только что предложил ей пожениться. Возмущение и злоба берут своё, я на кой-то чёрт вставляю своё слово и замолкнуть уже не могу. Оба злятся и требуют от меня продолжения вышесказанного. Птицы замолкают. Кажется, весь Кофейник чувствует приближение грозовой тучи. По крайней мере, я вижу её над патлатой башкой Лэри.

- Я ничего не хочу сказать, - смотрю я на змею, - но я очень надеюсь, что ты не настолько лицемерна, как я мог бы о тебе подумать.

Она вспыхивает, матерится, убегает. Я задел её, я знаю об этом, мне физически больно ощущать подобные мысли. Зло поднимаюсь, снова оставляя Птиц в одиночестве (простите меня), ловлю в коридоре Суккуб. Заявляю о разговоре Лэри и требовательно спрашиваю, поговорила ли она с ним. Вижу испуганный взгляд и короткое "нет", мысленно пропускаю пару крепких слов о женщинах. На Перекрёстке вожак Логов перехватывает меня и бьёт по плечу. "Эй ты, ущербный! А ну-ка повтори, что ты говорил!" Я молча снимаю очки, понимая, что не хочу, чтобы они разлетелись от удара. Сдерживая злобу, отвечаю, что не люблю решать конфликты дракой и предпочитаю говорить. Лэри предлагает выйти на улицу, поговорить по-мужски, я мысленно поздравляю себя с проблемами, но выхожу, подмечая, что дверь он мне всё-таки придерживает. Мы не успеваем сказать и пары слов, когда на улицу вылетает Стервятник, готовый убить тростью кого угодно. Мне смешно, но я оцениваю внимание Вожака. Из-за угла подходит нервно курившая Аспид и спрашивает, может ли она прервать это и нужно ли. Мы с Лэри уже не хотим ничего и очень просим их не беспокоиться и уйти. Смотрим друг на друга. В ходе разговора выясняем, что Суккуб мне дорога, что я знаю об их разговоре и не понимаю, почему он пришёл к Аспид. "Я решил, что она может меня приревновать. Пошёл к Аспид. У неё грудь. И целуется она хорошо." Меня корёжит внутри от подобного разговора, потому что у неё есть много больше, чем эти два внешних фактора, но я спокоен и вежлив. Я объясняю, насколько непроста Суккуб. Как важно повести себя по-мужски в этой ситуации. Лэри соглашается, а потом спрашивает, люблю ли я Аспид. Я молчу и смотрю на снег и деревья. Всё сложно. Лог вдруг говорит, что он мудак и предлагает врезать ему костылём. Я начинаю смеяться и предлагаю пойти выпить.

Мы выпиваем и мне становится нестерпимо тошно. Тело болит, душа вытворяет кульбиты, и я невольно задумываюсь. Не хочу, чтобы Рыжий или Стервятник узнали. Вообще никто. Подхожу к Генофонду с просьбой дать мне наркотиков. Я не знаю, зачем я это делаю, но чувствую, что все мои нервы на пределе, а силы истощены. Я просто хочу расслабиться, но у меня не получается напиться. Генофонд задумчиво размышляет, что может взять с меня. Если я могу найти для него что-то нужное, я дам, а если нет - не судьба. Он соглашается подумать и дать мне кое-что для расслабления. Киваю.

Аспид ловит меня в дверях Кофа, требует разговор. Смотрит в пол. Иду за ней в ту самую комнату, где недавно играл с Рыжей. Сидим рядом в темноте и молчим. Зачем я это сделал и почему сказал? Потому что ты сама говорила, что не хочешь быть третьей, пятой... Я предлагал тебе червовую даму, даму сердца - масть значит для меня очень много. Ты отказала мне, поверхностно решив, что я ветреный дурак. А теперь ты хочешь подумать над идиотическим предложением Лога. И вообще, Суккуб слишком дорога мне, и ты тоже, и я не хочу, чтобы вас кто-то обманул и сделал больно. Я зря тебя спасал тогда от суицида?
Она тянется поцеловать меня, и мне становится ещё более горько. "Неужели ты думаешь, что сейчас подходящий момент для поцелуя?.." Я просто не могу. Я видел твои взгляды, я знаю, кто тебе нравится на самом деле. Как и мне. Замкнутый треаугольник, из которого выбраться слишком сложно. О котором предстоит только молчать. Я никому не верю, Аспид, я готов быть один и я боюсь тебя привязывать к себе. Я вижу, как ты мечешься от одного к другому, будто доверчивый битый щенок, но я боюсь, что не смогу дать тебе то, что ты хочешь.
Заставляю её пойти со мной на ужин, чтобы она не плакала в одиночестве.

Она идёт рядом, и мне кажется, что теперь так всегда и будет. Я не знаю, почему.

Крыса подходила днём с напоминанием, что купила то, что нужно. О, этот момент, когда они исполняют желание, отданное мне взамен на проигрыш в карты... Договориваемся на Коф, после ужина.

После трапезы жду, когда Кролик соберёт Кофейник обратно, прошу Суккуб сказать Крысе, чтобы она готовилась. Мысленно перекрещиваюсь. Прошу Логов позвать всех на развлечение. Никто не понимает, в чём дело, но раз уж сама Крыса будет исполнять желание Дорогуши... Ныкаюсь в угол, достаю карту и прислоняю к лицу. Аспид рядом. Рыжий садится слева от меня на стол. Под музыку Джо Кокера в Кофейник вплывает потрясающе красивая Крыса, начинающая танцевать. Делает она это плавно, завлекающе, и мне то смешно, то страшно. "Тебе пиздец, Дорогуша" - слышу я с двух сторон и киваю. После такого люди не живут. И вы все не выживете. Битком набитый Кофейник молча пьёт, не отрывая глаз. Битком набитый коридор делает то же самое. "You can leave your hat on" - надрывается старина Джо, и мне самому хочется танцевать. На последних звуках музыки Кофейник взрывается такими овациями и криками, какими, наверное, никогда не был оглушён раньше. Все пьют за Крысу, за меня, за Крысу и меня, за то, что Крыса меня убьёт. Обещают навещать могилу. Химера нависает над столом, протягивает флягу и требует, чтобы я выпил. Я смотрю на неё, отхлёбывая из фляжки.

- Я обещала тебе, что ты выпьешь из неё? Я своё слово сдержала. Мне не нужно, чтобы ты приходил ко мне, как мы договаривались. После произошедшего я вообще не хочу ни видеть, ни знать тебя.

Люди вокруг замолкают. Я ухмыляюсь и мысленно соглашаюсь с Химерой. Это было довольно унизительно. Состояние накрывает меня с головой. Я всё ещё удерживаю улыбку на лице, но усталость берёт своё. Суть игры в карты - исполнить желание. Есть одно "но", порог, за который проигравший не может перейти. И если он категорически не согласен, желание меняет структуру и идею. Но никто не воспользовался этим. Значит, Крысе это было нужно. Но мне всё ещё ощутимо противно.

Смотрю на Ветер и вижу кровь, текущую из носа. Прошу девочек её умыть. На ней нет лица, а я вижу в ней того самого светлого ангела, из-за которого моё лицо стало таким... Не время проводить глупые параллели.

Генофонд уводит меня на улицу. Мы договорились с ним, что он даёт мне что-то неизвестное, ставит эксперимент и ни за какие последствия не отвечает. Я соглашаюсь, потому что мне уже всё равно, что я приму и в каком количестве. Пусть отпустит это ужасное состояние слабости, страха и одиночества, будто бы меня посадили в собственную клетку, и я сам выбросил ключ от неё. Заглатываю яркую таблетку и понимаю, что становится ещё хуже. Состояние, помноженное на десять. Сотню. Еле держу себя в руках и пытаюсь прийти в себя, выпив в Кофейнике. Опираюсь на стену, с кислым лицом допивая коктейль. Я уже говорил, что у меня никак не получается напиться? Генофонд настороженно кидает взгляды, ожидая эффекта. Нет, смеха не будет. Не будет расслабления. Я не буду буйным. Я впаду в дикое, тотальное отчаяние, приумножив мысли до.
Крыса говорит, что самое время сыграть третий раз. Я знаю, что проиграю. Это будет честно. И я знаю за собой одно - на третий раз игры с человеком я проигрываю всегда. Я снова оказываюсь прав. Кофейник следит за битвой века, ха, а потом его припечатывают слова Крысы:

- Как зовут твою коляску?
- Сука. Но я хожу на костылях. Их зовут Джин и Тоник. Хочешь отобрать их?
- Нет. Я хочу, чтобы ты сжёг Суку. Ты больше никогда не сядешь в коляску.

Она уходит, оставляя нас всех в молчании. Я чувствую, что эффект таблетки достигает вершины, подрываюсь и пытаюсь уйти на улицу, но меня накрывает на Перекрёстке, и я падаю вниз, прислонившись к стене. Ноги отказывают. Такое случается, но в моём состоянии это воспринимается втройне хуже. Меня обнимает Ехидна, и всё, что я чувствую - боль и её тёплые нежные руки на моих плечах. Она держит меня, спасая от меня же самого. Я говорю о том, что устал. Что я не хочу жить. Показываю ей свои шрамы на руках. Краем глаза замечаю, с каким ужасом слушает меня Суккуб, для которой я как опора - я это знаю; как смотрит на меня матерящаяся, а после замолкнувшая Аспид, с каким лицом стоит в тени Химера, наблюдая картину.
- Смотри! Им всем всё равно! - почти кричу я и вытягиваю руку с лезвием вверх.
Девочки молчат. Люди идут мимо. Я смеюсь и понимаю, что по щекам текут слёзы. Это отвратительно. Ужасно. Унизительно. Я никогда бы не показал себя таким, никому. Грёбаные эффекты наркотиков, на которые я пошёл добровольно. Зачем? Идиот. Базаров видит лезвие и его глаза округляются. Успеваю запихнуть его ближе к Ехидне. Врач спрашивает, что со мной, психолог... Девочки окружают меня плотной стеной, будто бы защищая, и я чувствую благодарность. Намекаю на то, что съел конфету, которой меня угостили. Базаров смотрит на меня пристально и даёт какое-то "противоядие". Со второго этажа спускается Ворон, сердце делает кульбит. Останься! Они специально выгораживают меня, чтобы не было проблем. Останься! Мне нужно, чтобы ты поддержал меня. Он уходит, подумав, что я просто решил поваляться в грязи. Я. Человек, который смахивает с себя невидимые пылинки. Но меня отпускает, и я смотрю в пространство, понимая, что более никогда и ни за что не попробую никакие наркотические вещества. Я справлюсь и без них.

***

После ужина Ворон просит меня отойти с ним покурить. Пока никто не видит, прикладываюсь головой к его плечу и мы стоим так, пока он не замечает Македонского и не уходит от меня. Смотрю на сгорбившуюся фигуру и то, как директор садится рядом. Думаю, Маку сейчас много хуже. Идти как-то вдвойне тяжелее.

Мертвец бегает с ошалелым видом и просит у всех презерватив. Понимаю, что мои закончились, предлагаю ему действовать без. "Готовься стать отцом!" - смеёмся мы с Рыжим. Если бы мы знали, как обернётся это всё...

Я ухожу на улицу и сижу в сугробе, слушая тишину, себя и деревья. Мне так хорошо.

Дон ловит меня и просит с ним поиграть. "Ты уверен?" - улыбка ехидства не сползает с моего лица, когда я выигрываю почти всухую. Дон сидит с вытянувшимся лицом и ненавистью в глазах, когда я загадываю ему стать чайкой. На любой вопрос он должен отвечать чаячьим криком, даже если это администрация. Прекратится действие только после завтрака, когда он вернётся во Вторую. Лицо Крысёныша непередаваемо, когда он матерится мне вслед на птичьем языке.

До отбоя немного, я навещаю Кущи. Зову Рыжую поиграть. Она тащит Лорда, я хмыкаю. Рассказываю всем про Дона. "А, так вот почему он наорал на Дока" - говорит Рыжая, меня берёт смех. Выигрываю, Лорд проигрывает, мне становится смешно снова. С ехидной улыбкой загадываю ему устроить после завтрака дефиле во всех рубашках. Лорд злится, но ему самому смешно. К нам присоединяется Ворона, на подоконнике котиком сидит Суккуб. Снова проигрывает Лорд. Загадываю ему кинуть бумажкой в первого вошедшего человека. Бумага пролетает над головой Ехидны, я мысленно радуюсь этому факту. В третий раз проигрываю я. Вспоминаем халат Суккуб, Лорд приглашает меня присоединиться на этом дефиле. Я снова проиграл в третий раз. Моя несчастливая и чудесная цифра. Иду в Третью.



Нас гонят спать. Я жду, когда все лягут и я смогу поднять в кабинет директора. Стервятник намекает, что нам надо бы поиграть в Клубе... "Хорошо, но после пары партий я к дамам." Пока мы ждём, задрёмывая или бегая от Ральфа, вдруг тишину прорезает дикий страшный вскрик. Женский голос. Будто бы птица. Ветер...
Мне не хочется признаваться, но мне страшно выходить. Красное на белом. Ральф влетает в Птичник.

- Кто в этот вечер не пил, не принимал наркотические препараты или алкоголь?
Тишина в десять секунд и робкий голос Ангела - "я"...

Его забирают переливать кровь. Мы молчим. Папа изображает упыря. Сижу думаю, что ж там изображать. Птицы понемногу засыпают, а мы всё пытаемся выбраться поиграть. Идём в туалет, но там Хохотун, которого штормит. Брезгливо закрываю дверь и предлагаю пройти в другую часть Дома. Добираемся в девичий туалет, делаем свои дела и тут на пороге появляется во всей красе Рыжий. Его лицо озаряет улыбка. "А чё это вы тут делаете? От воспов прячетесь?" Заслышав шаги в коридоре, ныкаемся в кабинки. У Папы отдельная, мы с Рыжим стоим рядом и ржём, глядя друг на друга. Он случайно задевает дверцу локтём и не замечает, как она открывается, думая, что мы в безопасности. Меня складывает от смеха. Выбираемся из кабинок и видим в проёме двери очень охреневшую Суккуб. В итоге сбегаем под общий хохот.

Играем в "я никогда не" и "правда или действие" вместе с Псами, Табаки, Куницей и Химерой.

- Я никогда не получал ни одной полоски в личное дело...
- Ты что, фазан? - кричат мне все.

Люди задают важные вопросы. Папа загадывает Генофонду станцевать танец "Чё?" на завтраке для администрации. Понимаю, что мы уж точно одного поля ягода... птица?

- Я никогда не занимался сексом, - сообщает всем Стервятник.
- Это не то, чем стоит гордиться, - возмущаюсь я.
- А ты палец-то загибай, - шипит в ответ вожак.

Мы слышим шаги и все магическим образом заползают под кровати. Встаю за дверь, Папа пытается впихнуться в шкаф. Нас выдает Филин, сидящий на кровати. Док включает свет и замечает большую часть. Просит оставить меня, Стервятника и Куницу. Остаётся Табаки. Затем Док и Папа приносят ингредиенты: основа, дополнение, приправа. Есть три банки, три человека, три желания.

- Вы хотите убить или помочь?
- Помочь, - не задумываюсь я.
- Тогда делайте, - говорит Док, становясь очень серьёзным. - У человека проблемы с лёгкими и кишечником.

Я чувствую в своих руках дикую ответственность. Я могу спасти человеку жизнь. Точнее, облегчить страдания. Перед глазами образ Мертвеца, хотя я понимаю, что мы пытаемся спасти Дракона. Жребием выбираем, чьё зелье и когда Дракон будет пить. Но мы не забываем, что у него свой выбор.

***

Вспоминаю всё то, что со мной происходило, стараюсь не подпускать тошноту и тоску снова. Осознаю, что сейчас самое время говорить людям важное. Беру важную колоду, достаю красный червовый туз и кладу в конверт. Хочу отдать его лично в руки, но Ральф снова ловит и гонит с Перекрёстка. Когда возвращаюсь, понимаю, что, мама дорогая, пиздец, потерял конверт. С тузом. Червовым. Да весь Дом знает, кто таким образом общается. Думаю, что спихнуть это на любовь к Дому не получится, а слухи поплывут. Матерюсь и пытаюсь пойти искать, но ко мне прилепляется вожак. Матерюсь уже мысленно. Стервятник снова затаскивает меня в туалет, я уже начинаю напрягаться, когда мы стоим рядом в тёмном углу пятнадцать минут в ожидании, когда нам дадут выйти или всё-таки запалят. Когда я падаю на свою кровать, понимаю, что Ворон меня сегодня не дождётся. Хотя конверт я нашёл.

Смотрю на Перекрёсток, который двоится перед глазами. Мне кажется, что я выше всего, выше Дома, выше всех, кто уходит сейчас в ночь покататься с горки. Выше спящих и крыши.

Под утро, терзаемый мыслями, в тишине поднимаюсь к кабинету и подкладываю конверт под дверь.
На Перекрёстке сталкиваюсь с Аспид, которая подозрительно смотрит на меня.
Будь что будет.

***

Годы бьются о штевень, темны, солоны как вода
И поют свою песню за крепким железным бортом.
А я, поверь, взорвал бы весь боезапас
И пробил пространство и время туда,
Куда всё смотрит и смотрит мой странный упрямый компас,
Где по острому льду летят твои поезда —
В никогда…

- Дорогуша...

Я закрываюсь с головой одеялом и отрицаю подъём.

- Скажите, что я тяжело болен и не готов есть.

Потом осознаю, что на завтраке будет танец. А потом дефиле. Подскакиваю и говорю, что иду со всеми. Привожу себя в порядок, достаю Фикус, лезу пальцами во влажную землю и вытаскиваю своё лезвие. Вчерашнее забрала Ехидна, оставив мне в подарок маленькую брошку. Задумчиво смотрю на лезвие и меня накрывает странная мысль вспомнить, каково это - когда боль раскрывается с каплями крови, что мной двигало, когда я сумел вспороть запястье... Провожу острым краем, смотрю на кровь и понимаю, что ничего не чувствую. Мне это не нужно. Заматываю руку бинтами, ловлю взгляды Дронта и Дракона.

- Это что?!

- Вы же знаете, что в моей перчатке всегда есть лезвие. Оно выскользнуло, я порезался. Ничего страшного.

Они кивают, а я задумываюсь: неужели поверили?

Иду на завтрак в компании прекрасной Суккуб. Чувствую, как немеет левая порезанная рука. Твою мать. В какой-то момент не справляюсь и падаю в снег. Меня поднимает Лорд. Кидаю взгляд на его лицо и понимаю, что он в ужасе и вопросительно смотрит на меня, показывая на свои окровавленные пальцы, которыми коснулся моей руки. "Ничего не спрашивай" - прошу я одними губами, пока Суккуб рядом причитает. Он смотрит на меня продолжительно и зло, но молча уходит.
Папа уточняет, почему я не ем левой рукой. Дронт и Дракон радостно сдают меня, вот мол, лезвие выскользнуло, порезался... Стервятник кидает на меня пугающий взгляд, но кивает. Смотрю на него и вижу за его головой будто бы раздвоившуюся фигуру - жёлтый внимательный глаз, изучающий меня. Тень?.. Мотаю головой.
Генофонд всё же танцует танец "Чё?" перед педсоставом. Я не вижу их лица, но мне хватает услышанного "культурная программа, импровизированный танец", чтобы улыбнуться и продолжить есть под общий смех и крики Дона-чайки.
Дронт хвастается тем, что у него ладятся отношения с Ехидной. Хвалю. А потом срываюсь на него, когда он в очередной раз ноет, почему должен убирать со стола.

- Потому что у тебя есть ноги! Потому что ты можешь ходить и носить в руках посуду!

Я злюсь и срываюсь, Ангел вжимается в кресло. Папа просит нас прекратить. Дронт замолкает и начинает убирать со стола. Спасибо, что понял. Мне снова тошно. Но я держусь.

После завтрака ложусь на кровать и закрываю глаза, опустив левую руку с кровати. Стервятник объяснил Дракону, что ему нужно выпить зелья, если он сам захочет. Дракон соглашается. Я не знаю, действительно ли это поможет и не убьём ли мы его этим. Он пьёт и его снова тошнит кровью. Первый флакон, моё зелье. А я так хотел помочь...
Чувствую в полудрёме, как прохладные пальцы снимают повязку с моей руки и обрабатывают рану. Стервятник молча бинтует моё запястье, я чувствую его укоризненный взгляд, говорю "спасибо". Он поднимается и ничего не говорит в ответ.

Поднимаюсь и иду в Четвёрку. Суккуб радостно вручает мне свой соблазнительный зелёный халат. Лорд надевает на себя все свои рубашки, Табаки радостно предвкушает веселье, я хохочу с того, что блондин теперь похож на жирную капусту. Он пытается прожечь меня взглядом, но ему самому смешно. Табаки выезжает на Маке на Перекрёсток, анонсируя наше появление: два костыльника (Лорд на коляске) один другого краше. Вижу на Перекрёстке толпень, мысленно матерюсь, но иду первым. Кролик приносит музыку... и это конечно же старина Джо. Та самая музыка, под которую вчера танцевала Крыса. Перекрёсток воет и аплодирует. Роза в моих зубах мешает мне начать хохотать над нелепостью ситуации, когда я, откинув с халата одно плечико под одобрительные возгласы, понимаю, что Ворон спустился вниз и наблюдает за всем. Я, блять, в таким виде, а у него с утра конверт с моим тузом, а он стоит и смотрит. Ну и ладно, думаю, надо получать удовольствие. Под одобрительные высказывания дарю Химере её розу, которую так долго выращивал, сажусь рядом. Лорд с каменным лицом снимает рубашки, комментарии Табаки делают всё только пикантнее. Лорд входит в раж, кидает рубашками туда-сюда, швыряет мне в лицо понравившуюся зелёную с криком "ну, только для тебя!". Перекрёсток полон жизни.

- А вы подали мне идею, - Ворон разворачивается к лестнице после увиденного. - Покажите сценку. Обязательно со смыслом, моралью и чтобы все участвовали. А если не сделаете, я вас накажу, - слишком радостно заканчивает он и поднимается к себе.

Табаки фонтанирует идеями. Деревья, цветы. Наркоман! Ребята показывают репку. Жопу Слепого так и не могут оторвать от земли. Я предлагаю моралью сделать стишок, который мы учили с птицами. Табаки соглашается и кричит о сборе.
Наблюдаю за тем, как Аспид уходит с Вороном на улицу. Ну-ну.
Перехватываю Лорда и предлагаю выпить. В Кофейнике к нам подсаживается Слепой, которого лорд поит из своего стакана. Блондин задумчиво рассматривает моё белое перо в шляпе и говорит, что оно красивое. Я соглашаюсь. Мне кажется, что он хочет сказать нечто большее, но молчит. Ну да и что тут сказать? Мне недавно снился сон, в котором я увидел господина в белом с этими самыми белыми перьями. Он говорил со мной, а после утром я нашёл перо. Странно, но я не верю в совпадения.
К нам подсаживаются люди. Краем глаза вижу в окне возвращающихся беседующих Аспид и Ворона. Рядом со мной Крыса и Мертвец, мы начинаем играть в карты огромной компанией. Затягивается песня одна за одной. Мы поём вместе с Мертвецом, люди тихо подпевают.

Я не вернусь
Так говорил когда то
И туман
Глотал мои слова
И превращал их в воду
Я все отдам
За продолжение пути
Оставлю позади
Свою беспечную свободу

Не потерять бы в серебре ее одну
Заветную

Суккуб врывается в Кофейник, на ней нет лица. Пугаюсь, спрашиваю, что с ней.

- Ветер умерла, - бросает она очень зло.

Не по себе
От этой тихой и чужой зимы
С которой я на ТЫ
Нам не стерпеть друг друга

И до войны
Мне не добраться никогда
Моя безумная звезда
Ведет меня по кругу

Мы больше не играем. Я стараюсь не смотреть на Мертвеца и ухожу к Могильнику. Сначала он проносится туда синим больным одиноким змеем. Я прошу никого не входить, им нужно побыть вместе. На нём нет лица. Дальше пропускаем Кролика и решаем, что ему тоже надо побыть с ней наедине в последний раз. На нём нет лица. Заходим толпой, я не помню никого, но когда вижу её - чистую, светлую, невинную, наивную, хрупкую, звенящую, моего тайного ангела - моё сердце разрывается от боли.
Ветер, мы только говорили с тобой о других мирах. Ты сидела у меня на коленках и смеялась, переливалась звоном колокольчиков. На моей голове был твой белый венок. Или это был сон?..

Девочка-скерцо,
О чем ты плачешь,
Девочка-скерцо?
Скерцо зеленого хвойного леса,
О чем ты плачешь?

Слёзы текут из моих глаз сами, я надеваю очки вплотную и не могу ничего сказать напоследок, не могу даже дотронуться - выхожу из палаты и иду мимо всех. Птицы молча смотрят мне вслед. На мне нет лица. Только маска.

Знаешь, здесь некуда деться от ветра,
Некуда спрятать сердце, ты знаешь,
Девочка-скерцо, знаешь, что ты теряешь?

Я сбегаю от взглядов мира. Я делаю это в последнее время слишком часто. Стою за углом Дома, дрожащими пальцами курю сигарету. Плачу.
Чья-то рука ложится мне на плечо, я оборачиваюсь и вижу Ворона. Молча курим. Беру его за руку и смотрю на голубое небо и солнце, пробивающееся сквозь ветви деревьев.

- Почему умирают такие чистые и светлые?
Я знаю, что он не сможет мне ответить.

- Пойдём.

По пути нас ловит Стервятник. Лицо у него злое и, кажется, обиженное. Он надевает мне на плечи пальто, о котором я забыл, и вдруг неожиданно очень ревниво бросает мне в лицо:

- Я тоже умею говорить.

Вожак резко разворачивается и уходит. Недоумённо смотрю ему вслед.
Директор ведёт меня в актовый зал. Там тихо. Я так давно искал эту тишину, что, кажется, сейчас пытаюсь впитать её в себя как можно больше. Ворон встаёт напротив и смотрит на меня.

- Вам нравится это место, Роман?

- Да. Оно правильное. Спокойное и тихое. Я давно о таком мечтал.

Директор задумывается о своём.

- Вы были здесь с Аспид? - моё лицо перекашивает ухмылка.

- Да. Она сказала, что это место незаконченное. Здесь нужны овации, музыка и свет. В этом мы с ней непохожи. Я тоже ценю эту пустоту и тишину. И в этом мы похожи с вами.

Я оглядываю взглядом ряды сидений. Напряжённая нить нервов рвётся, когда я снова чувствую слёзы на щеках.

- Почему вы плачете?

- Потому что этот зал похож на нашу жизнь. Жизнь нашего Дома. Кажется, он заполнен, но кресла пустеют, и скоро не останется никого. Сегодня опустело ещё одно.

Уже пушинки парят
Над тлеющим терном.
Скоро твоя перчатка сочтет
пустые гнезда.

Ворон подходит ближе и смотрит на меня. Долго и тоскливо. И пусто. Я знаю, что он хочет сказать что-то важное, от чего мне будет плохо.

- Роман, видите этот зал? Он пуст и спокоен, как моя жизнь. И я не хочу его наполнять.

Я смотрю в пол и чувствую невыносимую боль в груди. Ну что же, это очень правильно. Очень. Не может между нами ничего быть. И не должно было.

- Это можно расценивать, как ответ к моей карте?

- Да, - он молчит примерно минуту, чтобы ответить. - У нашей истории не может быть счастливого конца.

Он говорит ещё, и я начинаю думать, будто его жизнь не находится в его руках.

- Я хочу, чтобы вы знали, что вас любят. И вы не одиноки.

Ворон дёргается от сказанного, но на его лице снова высокомерие и равнодушие. Я поздравляю себя с правильным разговором. Я надеюсь, что справлюсь.
Понимаете, я сейчас осознал, что я идиот. И счастливчик. У меня есть проблемы с ногами, но я могу ходить. У меня нет внутренних болезней, я не умираю от врага, сжирающего меня изнутри. Я просто дал слабину. Я могу всё. Я могу выйти из Дома и покорить мир. На одном интернате моя жизнь не заканчивается.

Я знаю, что теперь ничто меня не сломает.

***

Дракон пьёт второе зелье. Ему хуже. Я не знаю, что тут сказать. Советую на обеде не пить третье. Но он решает, что отступать некуда. Тем более, что третье - Папино. Ему он доверяет больше своей жизни. Молчу. Не моё дело.

Иду в Кофейник. Задумываюсь и рисую на обоях. Меня окликает присевшая рядом Аспид, которая наблюдает за тем, как разрастается чёрная жирная паутина по куску бумаги, обрастая чёрными квадратами. Смотрю на неё, на рисунок. Переворачиваю лист и рисую на нём коляску. Подписываю "Сука". Потом пририсовываю на ней себя.
Мы идём на улицу, я требую поцелуй на удачу - первый наш поцелуй - отстраняюсь, мол, хватит (как же я не хочу привязывать тебя к себе, я сделаю только хуже), сжигаю рисунок. Пепел осыпается в снег. Ну всё, говорю. Сжёг.

И падаю в коридоре. Вернее, меня сшибает Хохотун, я бьюсь об стенку, но на самом деле ноги отказывают, рука еле слушается. Мне уже не плохо. Мне слишком смешно. Отползаю в сторону к ногам Рыжего, но он вскоре уходит. Суккуб садится рядом, я обрастаю Птицами, мне даже выносят подушку. Говорю, что буду жить там. Меня спрашивают, почему я расселся, я отвечаю, что не могу встать. Вы_не_понимаете_как_это_ужасно? Нет, у вас у каждого своё горе. Смотрю на Мертвеца, который сидит в коляске. Птицы, мои родные Птицы предлагают принести коляску. Железным тоном говорю, что встану на Джин с Тоником.
Когда через меня переступают, пошлю и говорю, что они прибавляют мне сантиметры в нужном месте. Оцениваю по количеству длины. Суккуб рядом хохочет и мне от этого теплее. Сверху спускается Ворон, оценивающе смотрит. Мне больно, но я улыбаюсь и шучу ему в ответ.

- Товарищи, если всем будет плохо, кого же я возьму на порнодирижабль?!

Ральф спускается вниз. Я слышу диалог, после которого мой возмущённый наигранный вздох ужаса взорвёт Перекрёсток хохотом:

- Ренат Борисович...
- Да, человек, разговаривающий с воздухом?
- Бл*ть, ты будешь припоминать мне это вечно?

Под общее одобрение Ральф просит директора поговорить с ним на улице. А потом к нам приходят люди из милиции, в общей суматохе всех гонят в зал. Я не могу встать.
Ко мне подсаживается Разберусь:

- Хэй, друган, ты чего? Тебе плохо? Воды? Выпить? Колес? Девушку? Двух?

Не выдерживаю и улыбаюсь.
Ральф снова зовёт всех на спектакль, крикнув:

- Третья!

- Ренат Борисович, - заботливо отзывается Разберусь, - ну куда ему третья-то? Ему двух хватит!

Начинаю смеяться после того, как Пёс получает заслуженный подзатыльник. Встаю после принятой таблетки обезбола. К залу иду один. Совсем. Сзади плетутся наружные взрослые, а я со злорадным бешенством понимаю, что Птицы ушли без меня. Возле дверей нахожу Дронта и Дракона, которые открывают мне дверь, но мне уже обидно, и я быстро иду мимо. Зал я видеть не хочу, но приходится. Стервятник зовёт нас отсесть, я не выдерживаю и посылаю их всех в жопу, потому что если они не поняли, что я не могу везде шататься, а они хотят сидеть рядом с Крысами - пожалуйста. Я вообще могу один. Птицы молча подходят ко мне и садятся рядом. Папа укоризненно смотрит в ответ на мой злой взгляд.

- Ты зря так, - шепчет мне сзади Дракон. - Ты ведь встал, ты уже ходишь на костылях...

"Отъ*бись" - думаю я, но помалкиваю. Ворон зачем-то садится ровно передо мной. Чувствую его запах. Хочу побить всех, кто находится в радиусе пары метров и одет в чёрное. Начинается представление, я ехидно замечаю, что директор всё же притащил актёров, на что получаю холодный взгляд через плечо. Веду себя как малолетний идиот. Успокаиваюсь.
Представление я ловлю плохо, но в итоге понимаю, что такое нам не стоит показывать. И что в конце кого-то действительно чуть не убили. "Выполняйте свои обещания" - хорошо, я смогу.

После всего ловлю Крысу и спрашиваю, почему её желание не сбылось. Рассказываю, что сжёг суку, но и себя вместе с ней. Читаю в глазах-зеркалах Крысы искреннее веселье пиздецтылохпидр и понимаю, что что-то натворил.

- Ты знаешь, почему на стенах не рисуют портреты?
- Говорят, можно проклясть человека.
- Ну вот.

Но в это сложно поверить. Портреты, из-за которых можно быть проклятым. Я вообще рисовал на бумажке! И с целью себя освободить. Мне не нравится идея просить кого-то помочь мне с этим. Поправляю рубашку, чтобы посмотреть, что стало с локтем после падения о стену. Крыса видит кровь на руке, её интонации меняются, она отсаживается от меня и томно говорит о том, что кровь её тянет, но она сильная и взрослая девочка, которая может это превозмочь. Застываю, не застегнув манжет. Это она мне только что почти предложила переспать?..

***

Базаров спрашивает, не пересадить ли меня в коляску. Злюсь и отрицаю подобную возможность. Он предлагает сделать мне укол, я соглашаюсь, смеюсь, что после того, как он увидел мои трусы, он обязан на мне жениться. Лекарство помогает мне с ногами.


В Кофейнике Дон рисует мне на руке компас. Меня будто обжигает идеей этого символа.
Показываю Дронту, что ему надо обнять Ехидну. Они оба смеются, Ехидна делает вид, что ничего не понимает и интерпретирует мои слова иначе. В Коф подтягиваются люди, ко мне подсаживается Аспид, смотря на меня. "Красивая", - думаю я, поворачиваю голову и вижу совсем рядом с собой Ворона, который читает ту самую книгу о сексе, которую я вкинул ещё вчера. Читает и ехидно смотрит на меня. Вошёл, значит, в Кофейник, читает книгу о сексе и рядом со мной.
Предлагаю всем погадать. Даже Ворону. Кофейник улюлюкает и жаждет гаданий. Мне выпадает про то, что с вашим любовником нужно пить вино и принимать душ вместе. В темноте. Скашиваю взгляд на Ворона. Он приглашает меня пройти за ним, и на втором этаже нас неожиданно встречает темнота.

- Что-то с пробками! - причитает кто-то из взрослых.

Меня пробирает дикий хохот. Ворона перехватывают, я спускаюсь вниз.


В Кофейнике предлагаю всем играть в Крокодила после того как Ехидна не может угадать часть того, что я ей показываю. Все радостно соглашаются. Совесть, бегония, экстраординарный... Аспид с розой. Откуда? Неужели Химера отдала мою?
На ужине говорят, что случился обыск. Ворон ловит меня возле столовой и предлагает снова покурить. Да что же ты?.. За углом нас находит Ральф, который никак не реагирует на мою сигарету, но удивлённо окидывает нас обоих взглядом.

- Я сейчас покажу вам шоу!

На Перекрёстке есть все. Кроме нас двоих. Все смотрят на то, как мы появляемся из темноты улицы. Ловлю взгляд Вожака. Выкидываю сигареты прямо на глазах у Ворона. Понимаю, что меня не будут осматривать. Скучаю.

***

- Третью ты выпьешь на наших глазах.

- Хорошо, - соглашается Дракон.

Потому что Стая должна видеть всё.
Он пьёт и ему становится хуже. Сначала он смеётся, а после кровь потоком льётся через губы. Ждём возле Могильника. Зачем? Не знаю. Боимся потери.

***

Ловлю Аспид, которая сетует, что мы так и не поиграли в карты. Веду пальцами по змеям на её руке и чувствую, как она вздрагивает. Я раскладываю колоду и спиной ощущаю холод, потому что на стене возле кровати Химеры висит моя роза, а откуда эта, что лежит на тумбочке Аспид... Выигрываю. Загадываю желание: расскажи, откуда это роза? Аспид говорит, что я ей не поверю. "От Тени и Леопарда". Я молча раскладываю карты. Ничья. Раскладываю третий раз и... неожиданно выигрываю.

- Расскажи мне, при каких обстоятельствах и где была подарена эта роза. Расскажи мне всё.

- Ну, ложись... - девушка обнимает меня и начинает говорить. - Что ты знаешь о Той Стороне?

- Что?

Она в ужасе стонет. Рассказывает мне о той стороне Дома. Что там есть умершие домовцы, что там другая жизнь. Что она там была. И Тень жив. Начинаю задавать вопросы о теории параллельных миров, затратах энергии... Аспид целует меня, чтобы я успокоился.

- И что мне с вами двумя делать?
- Двумя?
- Ты и Леопард...

Мне становится неудобно. Я вылезаю с кровати и хочу уйти. В принципе, если есть выбор, я предпочту, чтобы меня не выбрали. Судя по всему, на Той Стороне Аспид ждёт лучшая жизнь и любимый человек. Мне холодно.

Рыжий не отвечает на мои вопросы, потому что я не могу их задать. Но подтверждает, что роза от того самого человека.
Я понимаю, что не сошёл с ума. Калейдоскоп рисунков, сказок и обрывков слов сплетаются воедино. Я понимаю, почему Мертвец просил у Папы Лунную Дорогу, почему он упал в обморок, а меня не тронуло.
Мне хочется поговорить с самым адекватным человеком - с Вороном.

Вернувшийся Дракон рассказывает про свой необычный сон. Я смотрю в потолок и осознаю, где он только что был. Стервятник спрашивает, всё ли в порядке. Я киваю. Папа куда-то уходит, и Птицы предлагают перекинуться в карты.
"Я всегда играю на желание, вы знали, на что шли, когда звали меня в игру." Дракон вынужден в течение часа говорить всем людям, встреченным по пути, комплименты. Ральф изумлённо светит фонариком в лицо, когда мой состайник заявляет ему, что у него красивые брови. Я не могу сдерживать смех.
Мы приоткрываем дверь и видим директора.

- Александр Сергеевич, у вас такой красивый нос!

- Ты тоже проиграл в карты?

В кабинете директора как всегда тихо. Он наливает мне коньяк.

- Понимаете, Александр Сергеевич, я узнал ответы на вопросы, которые лучше бы не задавал. Я знаю, что такие розы в Доме выращиваю только я, а до меня ими занимался только один человек. И он уже не может ничего вырастить. Рыжий подтвердил мои мысли. Я понимаю, что Стервятник не сходил всё это время с ума, а действительно видел брата.

На фоне слышатся крики. "Вы все предатели!" - голос Рыжего?..

- Я могу объяснить логично многие вещи, но... не эти. Видимо, придётся смириться с тем, что я попросту был слеп.

Ворон молчит и смотрит на меня. У него странное выражение лица.

- Вы ведь знаете об этом что-то?

- Да, - отвечает он. - Я сам Ходок.

Образ человека рушится на моих глазах. Почти полгода назад я пришёл к нему в кабинет, он предложил мне помощь. Не знаю, какие силы были в его руках, но спина моя стала приходить в норму, Могильник улучшил состояние, и теперь я хожу. Я обязан ему - ногами, возможностями и чувствами. Он всегда был чем-то большим, чем просто директор. Я знал, что он домовец, но и предположить не мог всю его изнанку...

- Пейте, Роман.

Я допиваю и чувствую головокружение. Мужчина подсаживается, ведя пальцами по компасу на моей руке.

- Представь лето. Поле, тепло. Ты одет в шорты и майку, идёшь вперёд по тропинке, в руках букет сорванных полевых цветов. Впереди дом. Какого он цвета? Кремового? Хорошо, кремовый дом. За дверью тебя ждут. Открой её.

Я открываю и вижу свою маму. Она красивая, она меня любит и ждёт. Как и отец. Я чувствую горячие слёзы на щеках.

- Ты видишь темноту и чувствуешь рывок...

***

Огни. Люди. Шум.
Цирк!

Мне весело. Сплошь незнакомые лица. Одни издеваются над другими. Юноша с синими волосами укрощает тигра. Вот это зверушка! Прекрасная белая девушка-птичка говорит, что рада меня видеть и говорит со мной на французском. О-ля-ля, только прибыл, а уже получил такое внимание.
Замечаю справа появление кресла и некоего господина, сидящего в нём. Весь белый. Почти. Маска и когти на руке. Он поворачивает голову, окинув меня взглядом, и отворачивается. Прикладываю перо со шляпы к его перьям. Ба, да я здесь по приглашению!
Люди настоятельно рекомендуют мне уйти. Mes amies, здесь представление, я свободен и волен передвигаться, куда захочу, а ещё я приглашён вот этим человеком. Каждый раз ловлю испуганный взгляд. Белый господин их чем-то пугает?
Мужчину в чёрном заковывают к колодки. Мне забавно. Ему идёт.

Циркачи кричат что-то о зеркалах и о том, что они - отражение зрителей. Очень сочувствую зрителям, если это так, потому что представление было страшноватым. Но это не моё дело.

Господин представляется Мэром города, Асфоделем. Приглашает выпить. В баре к нам подсаживается девушка в белом платье. Я веду рукой по змеям на её руке и она вздрагивает.

- Как вас зовут?
- Аспид. А вас?
- Никак. У меня нет имени. Меня ничто не держит.

Мэр тут же предлагает придумать мне имя и подключает всех. Кто-то обзывает меня Шляпником, потому что на мне шляпа. Скептически отрицаю логичность названия.
В итоге я становлюсь Змееносцем.
Мэра уводят по делам, его кот остаётся скучать в баре, мы с Аспид идём осматривать город. Она рассказывает что-то, поглядывая на меня. Мне за-ме-ча-тель-но. Жаль, что цирк уезжает.
Бармен вручает мне напиток со словами "это вам, джин с тоником". Улавливаю нечто знакомое.
Асфодель появляется неожиданно и зовёт нас играть в карты.

- Масть ничего не значит, - уверенно заявляю я. - Что за глупости?

Аспид странно смотрит мне в лицо. Указываю на червовый туз и говорю, что карта весьма занимательна. Ну красивая же, а?
В итоге мы проигрываем, а Мэр выигрывает. Это закономерно и уважительно. Я имею право загадать Аспид желание на любовь, Мэр может поднять для меня вопрос дружбы, а ей надавить на сожаления. Черви, буби, крести.

Во время игры в карты прибегает некто и требует от Мэра прекратить балаган. Жители недовольны Цирком. Ответы Мэра нравятся мне больше, чем вопросы пришедших.

Он говорит с кем-то, кого зовёт Тенью. Спрашивает, почему тот такой лицемер. Я узнаю, что девушка, сидящая с нами, когда-то и где-то помогла ему умереть. Она не выдерживает и убегает. Лежу, разглядывая потолок. Не мой разговор...

Асфодель предлагает мне стать его спутником. Удивляюсь предложению. Понимаете ли, я воздух. Я перекати-поле. Я самодостаточен и мне хорошо в одиночестве.

- Понимаете ли, господин Мэр... Ну вот, видите ваш город? Сейчас он тих и пуст. Совсем как я. И я я не хочу его наполнять.

Слова отзываются во мне диким пульсом. Я не соглашусь пойти с вами, потому что мне это не особо интересно. Что? Как это я не смогу покинуть город? Я смогу. Выход есть всегда. Всегда, товарищ Мэр.

И он возвращает мне память.

Значит, Та Сторона есть. Значит, они почти все были тут. Значит, это Аспид убила Тень...
Нет, Асфодель, я не пойду с вами. Это вы имеете влияние на Ворона? Отпустите его. Потеряйте интерес.
Зачем мы вам? Населяете город? Город надо населять, обеспечив удобства и дав заповеди "плодитесь и размножайтесь", а не вот этот ваш метод.
Я знаю, что я отменный шут. Я знаю, что я скрашу одиночество тысячелетий пустоты. Но вы оскорбляете меня тем, что предлагаете мне сразу всё. Вечность, свободу, ноги. Я человек своего мира, надо мной властно время и я хочу, я обязан принадлежать своему месту, я хочу прожить свою жизнь так, как было отведено мне раньше. Самому встать на ноги.

Что? Я встал только с вашей помощью? Это вы помогли мне?

Гордость и боль пронзают мою голову. Значит, каждый шаг был уловкой какого-то существа, Люцифера местного разлива. Это были не чувства и желания человека, это был ход. Мне становится абсолютно спокойно. И правильно.

Мы перемещаемся в кабинет. Точнее, мы остаёмся на Изнанке, но он делает это специально, чтобы сделать мне больнее.

- Быть может, так вам будет проще принять решение... - Асфодель снимает маску и я вижу лицо Ворона.

Я усмехаюсь. Нет. Я никогда не пойду с вами.
Мы сидим напротив - молодой дурак и древний мудрец - и ни один не хочет уступать другому. Я знаю, что моя воля сильна, но его желание развеять скуку подкреплено могуществом. Но я не могу перестать думать о том, что должен помочь человеку распоряжаться своей судьбой. Я ненавижу, когда решают за другого. И не знаю, как совместить свободу и решение за него.

- Хорошо. Оставьте ему память об этом разговоре. Пусть он знает и осуждает или соглашается с этим выбором. Дайте ему ещё 30 лет. Он не умрёт дряхлым и немощным. А после уйдёт в мир иной спокойно и безмятежно.

- А ты?

- А я тоже проживу эти 30 лет. Рядом с ним или нет - это решать ему, - я осознаю, что обрекаю человека на вечное осознание своей смертности, но разве мы не живём так всегда? Разве не жил он с этими мыслями 20 лет, но под гнётом этого существа, следившего его глазами за Домом?

- А что будет после 30 лет? Ты придёшь ко мне?

- Да.

Я ничем не рискую. И даю шанс построить свою жизнь. В глазах Асфоделя появляется странное выражение. Думаю, он понимает, что моя привязанность к тому человеку никогда не будет для него такой же. Чёрт знает, что он понимает и чувствует. Но он вдруг неожиданно машет рукой, будто освобождая пространство от чего-то и говорит, что разочарован в людях. Доносит до меня, что мы с Вороном свободны от его влияния и вольны делать, что угодно. Люцифер устал и хочет отдохнуть от мира, на который он возлагал большие надежды.

Изнанка буквально вышвыривает меня в Дом.

***

Second thing second
Don't you tell me what you think that I can be
I'm the one at the sail, I'm the master of my sea,
The master of my sea

My luck, my love, my God, they came from...
Pain!
You made me a believer.

Открываю глаза. Бля*ть. П*здец. Это не сон. Я видел Ветер. И Тень. И Леопарда. Я говорил с кем-то могущественным. Я всё ещё должен ему желание. Я спас Ворона и не уверен, что ему это понравится. Я молча иду в Третью.

- Мы ждали тебя и нигде не могли найти. Дракон умер.

Я молчу и смотрю на Стервятника. Я знаю. Ты знаешь. Мы оба там были и видели представление. Зачем ты это говоришь?

- Мы приняли в Стаю Хохотуна. Я придумал ему множество ограничений...

Кажется, я стал десницей вожака, хотя совсем этого не хотел.

***

Неисповедимы пути.

Я узнаю, что Аспид любит Ворона, но он не сможет ответить ей взаимностью. Потому что любит меня. Или нет? Он не сказал мне этого, но я знаю, что он готов пойти ради меня на многое. После Выпуска мы уедем жить вместе, не говоря никому ни слова. Я знаю, что под тяжелейшее осуждение людей, которые были и останутся мне в чём-то дороги, я не сломаюсь и выстою. Потому что это моя жизнь и мой выбор. Из любого пространства можно найти выход, если ты доверяешь себе и веришь в себя.

Я приду к ней, убитой и раздавленной, желающей меня растерзать, и подарю две карты. Бубновый туз и десятку червей. Если бы она так не разбрасывалась на каждого и не заглядывала в глаза с мольбой и просьбой: приюти меня, погладь, рассмотри во мне человека... От одного к другому, игра, где по кругу кидается мячик. Жестокая игра. Я подарю туз, потому что верю в силу этой карты. И десятку, потому что это вся моя искренняя привязанность и нежелание делать больно.
Я подарю кулон с сухоцветами, чтобы с ней рядом всегда была частичка меня.
И загадаю своё желание: я желаю, чтобы твоя любовь к себе была настолько сильна, чтобы ты всегда находила в себе силы жить. Она даст мне письмо, в котором искренне признается во всём и понадеется на то, что её сердце очистится от злобы.
Мы больше никогда не увидимся.

Я дам Суккуб и Рыжему свой адрес. Мой крёстный выкинет бумажку, как только увидит, с кем я выезжаю за ворота родного интерната. Но Суккуб, я верю, рассмеётся и подберёт злосчастный листок. Моя прекрасная.

Я надеюсь, что Стервятник уйдёт на Новый Круг. И я постараюсь помочь Ангелу и Дронту и остальным вернувшимся Птицам вылететь из Гнезда, прочно держась на крыльях. Потому что формально я стану вожаком, но всегда буду помнить тех двух надо мной: один - свободный циркач и второй - на двенадцать ступеней выше нас всех.

Я буду помнить ушедших и впавших в кому. И буду надеяться, что они помнят меня и нашли свой путь. Если для них Изнанка - это путь, то пусть идут смело. Мне же там делать нечего.

Я выкину костыли спустя полгода и прочно встану на ноги.
Потому что подарки демиургов находят свою цель.
И я знаю, что Асфодель будет ждать смерти Ворона, потому что ему всё ещё нужен бессмертный шут.
Он скажет мне это во снах, приходя белой тенью.

Мир поменяется тысячи раз, люди будут петь одни и те же песни, по вселенным будет давать представление цирк-отражение, но одно будет неизменно:

я был и, чёрт подери, останусь Че-ло-ве-ком.

Но ты пой мне еще
Что я могу изменить,
направляемый собственной тенью,
давным-давно предупрежденный о том,
что начиная обратный отсчет
любой, имеющий в доме ружье,
приравнивается к Курту Кобейну
любой, умеющий читать между строк,
обречен иметь в доме ружье

Важное:

Благодарности

Благодарности:

Смотрите здесь - goo.gl/XJnazW

Я буду ждать ответы.